Во время, описываемое в этом рассказе, вашему покорному слуге было что-то около 13-14 лет. Летом, чтобы не торчать в доме, где кишмя кишит отдыхающими, я проводил все свободное от домашних дел время, либо, купаясь в море, либо лазая в горах, либо торчал в 14-этажном спальном корпусе одного из пансионатов (а за одно - и единственной высотке поселка) , в котором моя мать работала администратором. Мы с пацанами как раз недавно, наконец-то, научились руками ловить бычков и я, плавая в море, постигал все тонкости этого искусства. Надеваешь ласты, маску и трубку, выплываешь в море перед пляжем, в то место, где на дне встречались большие булыжники, ныряешь и поднимаешь один такой булыжник к поверхности и плывешь с ним туда, где на дне лишь чистейший песочек. Выбираешь место и опускаешь булыжник на дно. А дальше остается только плавать у поверхности, дыша через трубку, и внимательно наблюдать за тем, не появится ли в поле видимости неосторожный бычок. Дальше его надо испугать, он устремляется к спасительному камню и ныряет за него, прижимаясь к нему боком с противоположной от тебя стороны - спокойно подплываешь и с обеих сторон хватаешь его руками из-за камня. Все просто.

Процесс этот захватывающий, но приходится нырять постоянно метров на 5 - сильно устаешь. В тот день я придумал сделать ловушку для бычков в виде булыжника недалеко от буя, который обозначал отдыхающим территорию, с которой выплывать нельзя. Буй этот - большой, шар метра 1. 5 в диаметре, если даже не больше. Я не мог на него забраться верхом (хотя видел, что многие это делали) , но, зато, зацепиться за него руками, поднять и упереть в него ноги, и просто некоторое время поторчать на воздухе, дыша без помощи трубки, было просто супер отдыхом. Я как раз, так и плавал, когда, опустив в воду лицо в маске, вдруг обнаружил наглую морду заветного бычка. Закусив трубку, я ринулся ко дну. Но бычок и, правда, оказался наглой мордой - в этот раз ускользнул от меня. Огорченный я медленно всплывал с глубины, держась одной рукой за трос буя, чтобы вынырнуть максимально близко к нему. Вдруг, краем глаза я заметил шевеление у поверхности и, взглянув туда, обнаружил человеческую фигуру, плывущую по поверхности в сторону моего буя. Человек плыл достаточно быстро, поэтому, если бы я продолжил всплывание, то вынырнул бы прямо перед ним. Я всегда очень не любил пугать людей, поэтому приостановил свой подъем в метре от поверхности и, задрав голову наверх, стал прикидывать, как бы мне аккуратнее вынырнуть по другую сторону буя. Наметив траекторию, я вполне успешно это и сделал. Всплывая, поймал себя на мысли что человек этот - женщина, в красивом, стильном раздельном купальнике, состоящем из небольших плавочек, завязывающихся по бокам, и треугольников лифчика, которые были странной формы. Вынырнув, я не стал продувать трубку от воды, что я обычно делаю, т. к. это достаточно шумно, а просто выплюнул загубник изо рта и задрал маску на лоб. По качнувшемуся бую понял, что она тоже доплыла и ухватилась за него с противоположной стороны.

Либо она меня не заметила вовсе либо я ей просто не мешаю. В моей же голове зрел вопрос "Странный, какой-то, у нее лифчик... ". Я набрался смелости, надел маску, без трубки, и тихонько нырнул на 0. 5 метра, ухватился за трос буя, таким образом, зафиксировав себя на этой глубине, и поднял лицо к поверхности. То, что открылось моему взору, превзошло все мои ожидания - оказывается, она плавала, сдвинув оба треугольника лифчика в стороны, к подмышкам, полностью освободив свои груди от него. Они потрясающе колыхались в воде при каждом ее движении. Грудки были размера 3 или даже 4, формы дыни, красиво вытянуты и остроконечны, поэтому их колыхания были заметны даже самые незначительные - сосочек как бы постоянно кивал мне, здороваясь.

Мне надо было всплывать, чтобы отдышаться. Вынырнув бесшумно, сделал несколько вдохов и снова нырнул. Зависая на минимальной глубине у самого троса, я любовался феерическим зрелищем, кто видел из-под воды плавающую обнаженную женщину с хорошими формами, меня наверняка поймет. В очередное свое погружение я увидел на пределе видимости еще одну тень у поверхности. На этот раз я уже ожидал нечто подобного и готовился к встрече с еще одной гостьей. Но это оказалась девушка, моя ровесница, или даже помладше. Ее возраст угадывался по, видимой под тканью купальника, едва оформившейся груди, на которой явно выделялись острые холмики сосочков. К тому же она была в закрытом купальнике детской формы и расцветки. Она плыла по-собачьи, очень медленно, так что я успел вынырнуть, отдышаться и снова нырнуть, пока она приблизилась к моей обольстительнице. По отзвукам их голосов, доносившимся до меня под водой, я понял, что они разговаривали оживленно, явно были знакомы друг с другом. Младшая уже почти доплыла до буя, я увидел из-под воды, как старшая протягивает ей руку и та, ухватившись, притянула сама себя к бую. Голоса их беседы зазвучали интенсивней. У меня же уже просто стало темнеть в глазах от нехватки кислорода, и я вынырнул, решив подышать подольше. Да и беседу послушать...

-... ты с голой грудью плаваешь? - звенел девичий голосок
- Мне очень нравится чувство свободы, ты же знаешь, - отвечал ей грудной спокойный голос другой женщины
- Сняла бы его совсем тогда.
- А на пляже как? Из воды выходить... А тебе отдать - ты вон и так еле плаваешь, чтобы еще что-то на тебя вешать
- Это я еле плаваю? Я вон, сколько проплыла - метров 100! До буйка самого! И обратно доплыву!

По закачавшемуся бую я понял, что там происходит какая-то возня с их стороны. Набрав воздуха в легкие, я нырнул. Из-под воды с расстояния полметра наблюдать за тискающими друг друга женщинами, одна из которых еще и топ лес, зрелище, скажу я вам, фантастическое! Младшая, не отрываясь одной рукой от буя, другой попыталась притопить старшую, опираясь ей о голову рукой, но та выскользнула, тогда младшая обхватила шею подруги свободной рукой и, почувствовав опору, перенесла на ее шею и вторую руку, а потом и обхватила поясницу старшей ногами. Таким образом, она оказалась сидящей на спине у своей подруги, держась за ее шею руками и обхватив ее поясницу ногами.

Выныриваю, делаю несколько вдохов, слышу женский смех, какие-то бессвязные слова, снова ныряю. Младшая, сидя на спине старшей, крепко держась за не ногами, отпустила ее шею и перехватила подругу под мышками. Я сначала не понял, что она делает, но потом сообразил - она пыталась закрыть груди подруги треугольниками ткани ее лифчика, вернуть их на их законное место, так сказать. Подруга сопротивлялась только телодвижениями, от чего младшая больше мяла и тискала ее груди, чем добилась какого-то успеха с купальником.

Следующее мое выныривание и погружение. Борьба продолжается. На этот раз старшей удалось развернуться к младшей лицом, продолжает держаться одной рукой за буй, а другой - хватает подругу за руки, пытаясь отражать ее атаки. А младшая в это время, получив обнаженные груди уже прямо перед собой, начала их тискать в открытую, уворачиваясь при этом руками от хватающей руки подруги. Все это сопровождалось звонким женским хохотом, брызгами, пеной, возней ног.

Вынырнув, я послушал их возню за буйком (под водой все же слышимость не такая - слова не разобрать, не слышно каких-то мелких звуков, вроде дыхания, и пр.). Нырнул, решив сделать вокруг них круг под водой - полюбоваться со стороны, так сказать. Хорошо продышался, погрузился, отплыл за буек, таким образом, как раз между ним и мной были барахтающиеся дурачащиеся девушки. Поднимаю взгляд к поверхности и замираю. Возня девушек прекратилась. Младшая сидит, как мартышка на пальме, на старшей, лицом-К-лицу, обняв подругу руками за шею и ногами за талию, крепко прижавшись. Старшая же продолжает держаться за буй одной рукой, другую, пропустив между собой и подругой. Разумеется, я этой позой сразу заинтересовался, учитывая, что и шум голосов на поверхности прекратился. Я пожирал глазами замершую парочку, переводя взгляд с видного мне края груди старшей на спинку младшей, опускаясь взглядом по ней до попки, которая в такой позе была просто роскошно оттопырена. Вдруг под ее попкой что-то мелькнуло - я вгляделся и обомлел в очередной раз - там мелькали пальчики ее старшей подруги. Вот почему они замерли - старшая просто устраивает своей партнерше сеанс водного петинга. Как мне хватило воздуха, и вернуться назад за буй я не знаю. Казалось, сердце мое стучит с такой силой, что они должны это чувствовать как по воде, так и по воздуху. Но я слышал только глубокое дыхание, с постанываниями, младшей, да приглушенные звуки далекого пляжа.
- Тебе не больно? - послышался голос старшей
- Нет, но если я кончу - то не доплыву обратно
Небольшая пауза в дыхании, а потом слышится блаженный стон младшей и голос старшей:
- Тебе море совсем всю смазочку смыло, тебе точно не больно?
- Все... хватит, а то я точно не доплыву, - звучит решительный ответ младшей, и буй вдруг качнулся. - Я поплыву, а ты догоняй! - сказала она, и буй снова закачался.

Я торчал у буя, боясь даже дышать, а уж выглянуть вообще не представлял как. Потом вспомнил про ныряние и тут же погрузился. С другой стороны буя осталась только старшая, слегка шевеля ногами, глубоко опустив их вниз, а метрах в 2 в стороне берега виднелся силуэт плывущей младшей. Я перевел взгляд на старшую. Та как раз раздевалась - лифчик был развязан, снят и она повязывала его себе на правое предплечье как веревочку. Потом настала очередь плавок, обе завязки распахнулись под умелыми женскими пальчиками и вот они уже повисли как такая же веревочка, но на левом предплечье женщины. Ее голый лобок щеголял слегка более светлым оттенком кожи и узенькой полоской лобковых волос, аккуратно подстриженных в виде треугольника. Она отпустила буй и медленно поплыла в сторону берега, догонять подругу. Плыла она брасом, поэтому мне не составило труда недолго двигаться вслед за ней под водой и любоваться ее гладко выбритой промежностью, распахивающимися большими половыми губками, черной полоской волосиков на лобке, когда она широко расставляла ножки. А чуть дальше ее потрясающие груди совершали ритмичные покачивания вперед-назад, то, слегка сближаясь, друг с дружкой, то наоборот - расходясь при особо широких движениях ее рук.

Последний рывок - и я снова на поверхности, за буем, скрыт от любого наблюдателя со стороны берега, в том числе и от моих русалок. Спустя минуту я медленно высунулся из-за буя и обнаружил две женские головки, одну белокурую с хвостиком, а другую - темноволосую с каре на пол пути от меня до берега. Проводив их глазами до самого берега, я отметил у себя в памяти, где лежит их подстилка, и ринулся на полном ходу к берегу. Благо в ластах мне это удалось очень быстро.

Высохнув у раскаленной на солнце стенки набережной, я собрался, закинул ласты и остальные подводные причиндалы себе за спину, поднялся по лесенке с пляжа на набережную и пошел в ту сторону, где я видел подстилку моих русалок. Очень скоро я заметил знакомые купальнички и девичьи головки. Они как раз заканчивали собираться. Было время перед обедом и становилось ощутимо жарко. "А вдруг они из пансионата? Что если проследить за ними и узнать, где они живут?" пронеслась у меня в голове смелая мысль, которую я осуществил без особого труда. Оказалось, что они живут именно в том спальном корпусе, где работала моя мать, и который я знал от подвала до солярия на крыше как свои пять пальцев.

Прошел день, или даже два.

Я сидел в спальном корпусе на первом этаже, где располагалась библиотека, залы с мягкими креслами и диванами для отдыха и чтения и, собственно, стол - рабочее место администратора, который выдавал ключи от номеров отдыхающим, размещал вновь прибывших и выписывал уезжающих. Я сидел рядом с администратором, подругой моей матери, тетей Валей, и смотрел телевизор. Было обеденное время, мимо тянулся поток отдыхающих в сторону столовой.
- Посиди, пожалуйста, минутку - погляди за порядком, я сейчас приду, - обратилась ко мне тетя Валя. Это бывало, ведь все мы люди, всем надо в туалет время от времени, так что я не удивился ее просьбе и занял ее место. И как только она скрылась за углом, распахнулись двери лифта и из них выпорхнули мои знакомые купальщицы... та, что старше, была одета в белую юбку чуть ниже колена и облегающую белоснежную блузку. Под блузкой просвечивал ажурный и очень красивый белоснежный бюстгальтер, который приковывал к себе внимание окружающих. Пушистые ресницы и веки ее были слегка подкрашены, кожа лица - уже подзагоревшая. Выглядела она просто восхитительно. Младшая была в короткой джинсовой юбке и облегающей голубенькой маячке на голое тело, что очень красиво подчеркивало ее юное тело, чуть выпуклые грудки и остренькие сосочки. Накрашена она была тоже очень стильно, хоть и так же не обильно. Ее едва вздернутый кончик носа и веснушки на переносице и вокруг глаз говорили о юном возрасте. На ножках у обеих были босоножки на небольшом каблучке. Обе были аккуратно причесаны, старшая была каштановой брюнеткой с каре, а младшая - блондиночка с волосами таким очаровательным хвостиком сзади. Хвостик ее был заколот какой-то экзотической блестящей заколкой.

Оставив младшую у лифта, на пути в столовую, старшая подошла к столу администратора, за которым в тот момент сидел я, положила ключ на стол (так полагалось делать, уходя - администратор убирал его в специальный ящик) и спросила, обращаясь ко мне:
- А администратора нет?
- Она сейчас придет, - вежливо ответил я, - могу ли я чем-нибудь вам помочь?
- Я хотела узнать об экскурсиях - куда нам стоит сходить или съездить. Что-нибудь интересное.
- Каждое утро в 9-00 от административного корпуса уходят экскурсии в горы на пешие маршруты. Завтра пойдут к источнику "святой Анастасии", это километров 6 отсюда, очень красивое место с прекрасными видами, - шиканул своими знаниями я, потому что часто ходил вместе с экскурсантами и знал на зубок все маршруты и все лекции о достопримечательностях.
Девушки переглянулись, младшая, слышавшая мои слова, так как я говорил громко, заметно кивнула.
- Спасибо. Мы пойдем завтра на эту экскурсию, если вы нам так рекомендуете, - очаровательно улыбаясь, сказала она, и они отправились в сторону столовой. Я проводил взглядом их попки, не в силах оторвать от них взгляд. Воспоминания того, в каких отношениях я их видел из-под воды, кружили мне голову. Уже почти скрывшись за углом, старшая что-то тихо сказала младшей, а та, вдруг, обернулась, посмотрела прямо мне в глаза и очень мило улыбнулась.

***

Утро следующего дня было ожидаемо солнечным и жарким. Уже в 8-45 я прибежал на площадку, где собирались экскурсионные группы, и с трепетом ждал, кто же придет на экскурсию. Уже набралась группа человек 10 и экскурсовод начала поговаривать о том, что "Ждем еще 10 минут и уходим", как вдруг я увидел тех, кого с таким вожделением ждал. Две девичьи головки, одна темненькая с каре, другая светленькая с хвостиком, показались на лестнице по дороге к нам от спального корпуса. Я с замиранием сердца следил за тем, как они идут к нам. В горы они обулись в кроссовочки, идеально подходящие под их наряд. На старшей были белоснежные длинные широкие шорты, почти до колен, и белоснежная маячка. Под маячкой явно была видна ее грудь, не стесненная лифчиком, которая очень знакомо мне покачивалась при каждом шаге. На младшей была розовая маячка тоже на голое тело, но зато шортики... назвать их шортиками, а не трусиками, можно было с очень большой оговоркой. Они облегали ее так, что невооруженным глазом были видны все ее округлости, выпуклости, складочки и швы маленьких трусиков под ними. В общем - не ребенок, а настоящая сексбомба. Обе были с такими крошечными заплечными рюкзачками, похожими больше на косметички. Я, как зачарованный, глядел, как они идут к нам. А они, подойдя вплотную к нашей группе, поздоровались и старшая тут же начала расспрашивать экскурсовода о подробностях маршрута. Младшая же подошла ко мне, улыбаясь:
- Привет. Мы так и думали, что ты сегодня тоже пойдешь... - сказала она, очаровательно улыбаясь
-... привет. Да... я... часто хожу с экскурсиями... все тут знаю... - начал смущаться я.
- Как тебя зовут? - совершенно естественно спросила она. Я назвался. Она ответила:
- А меня - Оля. Ты здесь живешь?
- Да, давно уже. Гуляю летом. У меня мама тут еще работает администратором в корпусе, где вы живете.
- Уже познакомились? - раздался рядом знакомый голос, и старшая подошла к нам.
- Здравствуйте, - заливаясь краской, сказал я и еще раз назвал свое имя уже ей.
- А я - Марина, - ответила она и сразу же шутливо предложила: - Ну, веди нас в горы, молодой следопыт. Но не увлекайся, там, откуда мы приехали, гор нет, только семь холмов, и нам бы не хотелось от одной экскурсии валяться потом несколько дней в номере пластом, - мы все втроем рассмеялись одновременно, и я энергично закивал головой в знак согласия. Тут экскурсовод подняла всю группу, и мы дружно двинулись к входу в одно из ущелий, которое вело как раз к нужному нам источнику.

Нужно ли сказать, что я пребывал в сложном положении? Передо мной, как молодая лань, прыгала по камням Оля, то и дело наклоняясь, подбирая камушки или пытаясь поймать ящерицу, при этом ее попка так оттопыривалась назад, что я еле сдерживал себя, чтобы не коснуться ее. А рядом со мной, чуть впереди, шла Марина, держа спину вертикально и даже иногда убирая руки за спину или за голову, подставляя самые незагорелые участки тела солнышку. Я же постоянно сбивался с дыхания, потому что не мог отвести глаз от раскачивающихся в ритм ее шагов грудей. Сосочки у нее затвердели, видимо от трения о маячку, и я просто не знал, как быть с эрекцией, которая меня просто не отпускала ни на секунду. Слава богу, додумался одеть в горы футболку сегодня, которая была достаточно просторна и длинна, чтобы прикрыть явные признаки моего восторга в адрес этих девушек.

Со временем я пообвыкся немного и смог отвести взгляд от попки и грудей, стал их разглядывать более детально. Были они почти одного роста, Оля чуть пониже. Обращались друг к другу либо по имени, либо чуть коверкая имя, например "Ольчуль... ", или "Мариш... ". Они потихоньку втянули и меня в свои разговоры. Оле, как я и думал, оказалось 13 лет. Занимается бальными танцами. Марина свой возраст умолчала, но на вид ей было лет 28-30. Тренер по художественной гимнастике (или чему-то такому, сейчас уже не вспомню) . Мы шли отдельно от остальной группы, чуть позади, я рассказывал им все свои знания о местных красотах, они слушали, раскрыв рты, не забывая при этом вставлять в мои рассказы и свои комментарии.

Через час добрались до источника. На самом деле там ни чего особо интересного нет - просто вода вытекает из скалы по куску трубы. Вся группа попадала на землю, кто-то стал набирать воду в бутылки, кто-то пил, я же предложил своим спутницам:
- Если вы не очень устали - пойдемте чуть выше поднимемся, я вам шикарное место покажу, - предложил я, и девушки с готовностью согласились.

Предупредив экскурсовода, что мы пошли выше и если что - чтобы нас не ждали - мы отправились восвояси. Экскурсовод, как я уже говорил, знала меня много лет и позволяла мне иногда особо рьяную и неустающую часть группы водить альтернативными маршрутами. В этот раз я отправился по своему маршруту в сопровождении двух шикарных фей. Метров через 300 подъема мы выбрались на плато, с которого открывается великолепный вид сразу в 3 стороны - на долину с виноградниками и на две живописнйшие морские бухты. Девушки тут же принялись фотографировать, поток восхищений лился рекой, и я тихо радовался тому, что смог произвести на них впечатление. Мы с Олей облюбовали ветки низкого лиственного можжевельника, а Марина пошла чуть вперед по плато, любуясь окрестностями. Вдруг она остановилась, сняла и поставила перед собой рюкзачок-косметичку и одним резким движением стянула с себя маячку через голову. Даже с такого расстояния и со спины мне были хорошо видны ее груди, которые заметно качнулись в стороны, освобожденные от ткани, и ритмично раскачивались при каждом ее движении, как маятники, то и дело показываясь из-за ее спинки то слева, то справа. Она присела над рюкзачком и, достав из него уже знакомый мне лифчик от купальника, быстро одела его, ловко завязав у себя на спине из веревочек красивый узелок. Только тут я спохватился, что глазею на нее, а рядом сидит Ольчик. Я, краем глаза, покосился на нее и удивился. Вместо того чтобы следить за моей реакцией или, не дай бог, просить меня не пялиться на Марину, она сама во все глаза пожирала глазами свою подругу. Глазки ее блестели, губки были приоткрыты, а сосочки заметно напряглись и стали еще явнее видны под маячкой. Я невольно залюбовался ее профилем, а она вдруг крикнула:
- Мариш, тебя намазать кремом?
Та, повернув голову, улыбнулась и весело кивнула головой, продолжая стоять при этом к нам спиной с поднятыми к голове руками. Оля поднялась и пошла в сторону подруги, а я ей в след произнес:
- Отлично, вы пока наслаждайтесь видами, а я за кустики сбегаю... надо, - и бросился в сторону почти бегом, где кустарник был погуще.

Справив все свои дела, я, вдруг, подумал, а что если вернуться из кустиков не тем же путем, а, чуть пройдя в бок, вдруг удастся полюбоваться грудками Марины, хоть и в купальнике, еще раз? Лавируя между кустами, я пошлел вдоль края поляны и спустя минуты 2 стал выходить из зарослей, как раз сбоку от того места, где я видел Марину последний раз.

Марина была все там же - стояла с поднятыми к голове руками и глядела вдаль. Груди ее, едва прикрытые купальником, в таком положении рук были высоко приподняты и вызывающе топорщились, я остановился и невольно залюбовался ею. Но потом сразу заметил Олю, которая стояла вплотную к Марине сзади и выдавливала из тюбика крем себе на ладонь. Я остановился и даже чуть присел, любуясь Мариной. А Оля, надавив достаточно крема, стала покрывать им спинку подруги, совершая рукой круговые движения. Постепенно я стал замечать, что ее рука все больше и больше соскальзывает со спины на бок подруги, а потом стала скользить и по ее животу. Я зачарованный смотрел на это шоу. Олина ручка заскользили уже по талии Марины и низу животика, а потом стала по нему пробираться все выше и выше. Мое сердце, кажется, в этот момент перестало биться, т. к. я увидел, как она нежно накрыла ладонью грудь подруги прямо поверх лифчика. Замерев на миг, она начала медленные круговые поглаживания уже прямо по ней, а еще через мгновение вдруг скользнула под нижнюю веревочку лифчика, под грудь, и сдернули ее с груди вверх. Грудки Марины, выпрыгнув на свободу, закачались под своим весом, а на лице их хозяйки появилась блаженная улыбка. Оля, тоже улыбаясь, стала натирать груди подруги, то одну, то перескальзывая ручкой на другую, очень нежно касаясь сосков, но зато очень интенсивно - вокруг них. Особенно мне запомнились ее движения вверх-вниз по груди Марины. Если допустимо такое сравнение - как будто бы доила ее. От основания - к сосочку, потом по бокам вверх и опять от основания - к сосочку. Мне бросилось в глаза, что Марина стоит с закрытыми глазами, приоткрыв губки, и переминается с ноги на ногу, а сосочки ее заметно затвердели. Оля же наклонилась к ней сзади и поцеловала обнаженное плечо. Марина, придя в себя, вздрогнула, ойкнула, опустила руки и тут же одним движением вернула лифчик на место, слегка приподняв им грудь. Затем порывисто обернулась, оглядела плато с той стороны, куда ушел я, не обнаружив ни меня, ни кого другого, перевела взгляд прямо в глаза подруге, обняла ее плечи и припала к губкам своими губами. Девушки целовались буквально несколько секунд, но зато это был не просто поцелуй - было видно, что через эту близость девушки сливаются своими душами в одно большое и чистое, непорочное и нежное естество. Затем, чуть отстранившись от Оли, которая, как мне показалось, пребывала в полной прострации, Марина подняла с земли выпавший из Олиной руки тюбик крема, выдавила себе на руку немного и принялась так же нежно, не пропуская ни единого миллиметра, втирать его в кожу партнерши. Я, развернувшись, осторожно двинулся назад по тому же маршруту и когда вышел из кустов в поле зрения девушек - Марина заканчивала процедуру намазывания, ее руки нежно гуляли по плечам и открытым участкам тела Оли, а та с полузакрытыми глазами явно млела от удовольствия.

Девушки, увидев меня, поприветствовали шуткой, но когда увидели гостинец, который им принес, наткнулся по дороге на куст ежевики. Шутить сразу забыли, зато тут же перепачкали соком спелых ягод свои нежные губки и ручки. И пока они наслаждались вкусом ягод, я буквально пожирал взглядом их лобочки - даже просторные шорты Марины не могли скрыть припухшие половые губки, образовавшие на белоснежной ткани две заметные выпуклости и ложбинку между ними. Переведя взгляд на Олю, я заметил именно то, что ожидал - тонкая ткань шортиков глубоко врезалась между девичьими губками, и на розовой ткани отчетливо прорисовывалось небольшое пятнышко влаги. Уши мои горели, я не знал, куда спрятать взгляд, поэтому вспомнил про еще один источник, находящийся прямо здесь на плато, повел девушек к нему, где мы и напились, и умылись, а девушки еще и основательно побрызгались, весело визжа.

Вернулись в пансионат мы к обеду. Девушки заметно подустали, поэтому, когда мы вошли в вестибюль спального корпуса, мы с Олей остались у лифта, а Марина пошла за ключом от номера к администратору, там как раз работала моя мать сегодня.

- Номер 1108, пожалуйста, - сказала Марина ей и через мгновение получила свой ключ. Затем вернулась к нам и сказала, обращаясь ко мне:
- Спасибо тебе! Замечательная прогулка! Только мы все равно немного устали, поэтому поднимемся к себе, отдохнем. Если хочешь - пойдем сегодня вместе на танцы вечером? - вдруг предложила она, и по моим загоревшимся глазам ответ и так был очевиден.

Девушки шагнули в зев дверей лифта, закрывшихся за ними, а я еще несколько минут стоял, переваривая события сегодняшнего утра. Потом меня как током ударило: "1108!?!". Как я уже говорил - я знал здание спального корпуса вдоль и поперек. Зашел в каптерку горничных, где обычно пил чай, и залез в ящик с ключами от номеров, из которых недавно выехали, которые ждали уборки, прежде чем будут отданы следующим отдыхающим. "Что ж, посмотрим, улыбнется ли мне сегодня удача?" подумал я и стал рыться в ключах. Увы - с 11 этажа больше номеров не было, с 12-го была пара ключей, но из другого конца здания. Огорченный этой неудачей я пошел в холл и развалился в кресле, нежась в прохладе легкого сквозняка.

Вдруг распахнулись двери лифта, выпуская в холл незнакомых мне людей с чемоданами и сумками. Они обратились к моей матери со словами:
- Мы уезжаем, спасибо вам большое! Куда положить ключ от номера? - и, не дожидаясь ответа, положили на стол администратора. Краткая процедура оформления убытия и люди пошли в сторону остановки автобуса, а я не сводил глаз с их ключа - на его бирке блестели цифры "1106". Соседний номер с номером Оли и Марины!!! Это шанс!
- Мам, я посмотрю, в каком состоянии они оставили номер и не забыли ли закрыть окна или выключить воду и свет, - и, не дожидаясь разрешения, схватил со стола ключ и бросился к лифту. Это не вызвало особого волнения просто потому, что это было моей обычной заботой.

Выйдя из лифта на 11 этаже, я прошел сначала по коридору до конца, где был выход на пожарную лестницу, и поднялся по ней до солярия. Там на лестнице, на самом последнем лестничном пролете в углу лежала стопка кирпичей, оставленных со времен строительства здания. Среди кирпичей я прятал свой заветный сверток. Его я и извлек из тайника и бросился назад, вскрывать заветный номер.

Мне всегда было интересно входить в номера, в которых на протяжении 10 и даже более дней жили совершенно чужие мне люди. Оставленный беспорядок не мог, порой, скрыть очень любопытных для меня вещей, таких как забытые книги, иногда даже завалившиеся за кровать деньги, оставленные на столе конфеты и т. п. Это было своего рода проникновение, заглядывание в чужую жизнь. Однажды я даже нашел оставленные на батарее в ванной комнате сохнущие кружевные женские черные трусики потрясающей красоты, которые несколько недель подряд потом сводили меня с ума по ночам. Со временем я к ним охладел и со спокойной душой выбросил.

Вот и теперь я аккуратно входил в номер, как в гробницу фараона, совершенно не представляя, что меня там ждет, с чем предстоит столкнуться. Но в этот раз, как на зло, все было в порядке - и балкон с окном заперт, и вода со светом выключены, и вещи никакие не забыты. Я даже заглянул в пустой холодильник для проформы, который потом обесточил и оставил с открытой дверцей проветриваться.

После того, как все официальные дела были выполнены, мне предстояло приступить к истинной цели моего присутствия здесь. Для начала я приник ухом к стене, отделяющей тот номер, где находился я, от номера 1108, где жили мои новые знакомые. Различил только смутные женские голоса, что дало мне уверенность, что они еще дома и не успели уйти на обед. Подойдя к балконной двери, я прижал ее коленом и повернул ручку, тихо открывая. Выйдя на балкон, очень осторожно подошел к перилам. Балконы всего здания разделяются между собой сплошными бетонными перегородками, которые даже сантиметров на 15-20 выступал за перила наружу, таким образом, просто стоя на своем балконе не видно, что делается на соседнем. Но вот если облокотиться на перила и слегка высунуться рядом с перегородкой - можно запросто краем глаза заметить, не стоит ли у соседей на балконе кто, а если повернуть голову и высунуться еще сильнее - то и заглянуть в номер. Беда этих трюков была в одном - они были слишком заметны снаружи, людям с улицы. Да и риск вывалиться с балкона был велик.

Чтобы избежать всех возможных неприятностей у меня был с собой заветный сверток. Развернув, его я извлек круглое зеркало в пластмассовой оправе, с одной стороны к которой было приделано специальное крепление, чтобы его можно было вешать на любую палочку диаметром до 1 сантиметра. Собственно это было зеркало заднего вида, которое когда-то висело на руле детского велосипеда. Вслед за зеркалом я извлек из свертка и метр толстой алюминиевой проволоки сечением как раз подходящим под крепеж зеркала, чтобы оно на ней сидело не болтаясь. Это было мое изобретение для заглядывания с балкона на балкон, будучи при этом незамеченным снаружи.

Насадив зеркало на проволоку, я, для начала, его не выставляя, встал, не таясь, как будто бы сюда вышел просто так. Прислушался. На балконах всех соседних номеров была тишина. У моих знакомых на балконе в частности, но в комнате слышались их голоса и какая то суета. Настала пора переходить к подглядыванию. Сформировав из проволоки с насаженным на нее зеркалом подобие буквы Г, я присел на корточки. Там, у самого пола, между межбалконной перегородкой и листом оргалита под перилами, было пространство сантиметров 10. В него я и выставил свою конструкцию зеркалом наружу. Потом чуть повернул его, чтобы выставленное за перегородку зеркало отражало мне, сидящему на полу балкона, все происходящее на балконе соседок. Мне повезло еще и потому, что именно с моей стороны находилась балконная дверь номера девушек, так что сквозь нее мне еще и просматривалась почти вся их комната.

У девушек во всю шло приготовление к походу на обед. Сначала показалась Марина, вышедшая из душа. Одета была она потрясающе - на голове было повязано полотенце в виде чалмы, из-под которого ей на лицо спадала одна непокорная прядь каштановых волос. А на теле... тело ее было прикрыто только маленьким аккуратненьким треугольничком волос, украшавших ее округлый лобок. Так, в костюме Евы, она медленно прошла из ванной к своей кровати, покачивая бедрами. Грудь ее, бросившаяся сразу мне в глаза, потрясающе раскачивалась и слегка подпрыгивала при каждом ее шаге. Она подошла к кровати и присела на нее, начав, вытирая голову, снимать полотенце. Каждое движение ее рук сопровождалось раскачиванием ее великолепных грудей. Я как завороженный пожирал это зрелище глазами. Совсем сняв полотенце, она положила его себе на колени и откинулась на спину, легла на кровать.

В этот момент из ванны вышла Оля в точно таком же наряде с той лишь разницей, что ее лобочек ни чем не был прикрыт. Либо волосы еще не начали расти там, либо она их очень тщательно сбривала. В таком виде она была похожа совсем на ребенка, крошечную девочку. Этот образ невинности был развеян почти сразу же. Марина, лежа на спине, как раз подняла одну ножку вертикально вверх и начала медленно покрывать ее каким то маслом или кремом. Мне открывался на нее вид сбоку, поэтому я мог любоваться только ее округлостями и стройностью ног - ни чего интимного мне видно не было. Но Оля стояла как раз перед ней и просто завороженная смотрела на это действо. Потом, подойдя поближе, она положила руку на самую ступню Марины, находящейся высоко над ее головой и чуть надавила на нее. Марина тут же согнула ножку, и ее ступня аккуратно легла на грудь Оли. Ольчик же подняв с дивана тюбик, выдавив Марине на ступню немного содержимого, начала втирать его в кожу. Движениями рук она опускалась по ножке все ниже и ниже, пока не достигла паха подруги. Потом она переключилась на другую Маринину ступню, повторив процедуру, подняв ее себе на грудь и опустившись нежными движениями поглаживая кожу по ножке к прелестям подруги. Свободную ножку Марина поставила на кровать, согнув в колене. Во второй раз, достигнув бедер Марины, Оля наскоро их промазала кремом, а потом все свое внимание переключила на промежность подруги. Она села рядом с ней сначала очень медленно, а потом, наращивая темп, задвигала рукой между ее ног, как будто полируя внутреннюю сторону ее бедер. Я видел, как с другой стороны ножек Марины выглядывают Олины пальчики, и понимал, что она либо уже во всю натирает промежность подруги либо очень близка к этому. В подтверждение моих слов я услышал тяжелое грудное дыхание, переходящее в стоны и вдруг Маринины ступни оторвались от поверхности кровати и повисли в воздухе, а ножки медленно вытянулись вперед - мне было видно, как напряжены все до единой ее мышцы от живота и ниже. Оля все это время продолжала свой массаж, но при этом, заметно сбавляя ритм, пока не остановилась совсем. К этому моменту Марина окончательно затихла, и Оля, освободив ручки, продолжила натирать животик подруги, перейдя постепенно к груди, не особо на ней останавливаясь, впрочем, а затем и на бока. Особо нежно она намазывала безвольные руки подруги, которая лежала на спине и только тяжело и медленно дышала, что было видно по поднимающемуся и опускающемуся профилю животика и вздымающейся груди.

Затем Оля, как безвольную куклу, с заметным усилием перевернула подругу на живот и стала так же спокойно, без тени эротизма, намазывать ее сзади. От меня, правда, не укрылось то, что на попке подруги она задержалась с поглаживаниями несколько дольше обычного. Мне было ужасно любопытно, чем же закончится это шоу, что я и увидел в следующую минуту. Смазав Марину, уже полностью Оля еще раз прошлась руками с кремом по бедрам подруги и вдруг перекинула свою ножку и уселась верхом промежностью прямо на бедро подруги. Не останавливаясь, и даже продолжая натирательные движения руками по низу спины и попки, ее тазик стал совершать движения взад-вперед, скользя по гладкой, шелковистой и только что дважды смазанной маслицем ноге подруги. Было очевидно, что она просто трется промежностью о нежную кожу подруги. Оля вдруг выгнулась в спине далеко назад, еще сильнее прижимаясь промежностью к бедру и в, течение минуты, дошла до тихого, но очень жесткого оргазма. Я только видел, как вдруг начали очень мелко дрожать ее голые ступни, свисающие с края кровати, затем она сделала несколько резких движений тазом вперед, как бы вгоняя в кого-то свой воображаемый член, и затихла в невероятной позе, постепенно опускаясь на край кровати рядом с подругой. В это время зашевелилась Марина, я услышал ее тихий голосок, скорее шепот "Вечно ты все сама да сама" и до меня донесся звук поцелуя. Марина высвободила ножку из хватки подруги, повернулась на бок, ко мне попкой, и мне отчетливо был виден бугорок ее половых губок между ног, блестящий от крема и полировки руками подруги, а левое ее бедро блестело заметно больше другого, видимо к косметическому маслу еще и примешивалась вагинальная смазка партнерши.

Девушки валялись еще минут 5, после чего живенько подскочили и начали очень быстро одеваться, видимо опаздывали в столовую на обед. Я лишь обратил внимание, что оделись они на этот раз в облегающие белоснежные брючки, красиво подчеркнувшие округлости их попок. Под брючки были одеты очень аккуратные небольшие белоснежные трусики, сверху девушки ограничились лишь просторными белыми блузками, Оля на голое тело, а Марина, заковав свои роскошные груди в не менее роскошный ажурный лифчик. Стукнули несколько раз каблучки в коридоре и девушки выпорхнули из номера как два аморфных мотылька, не забыв запереть за собой дверь.


Я убрал зеркало и сидел на полу балкона, ни жив, ни мертв. От возбуждения я готов был буквально взорваться в любую минуту, и я не долго ломал голову, что с этим делать. Решение пришло само собой и самое естественное, в данной ситуации.

***

Вечернюю дискотеку долго описывать не буду, просто скажу, что это было самое любимое мной эпоха - эпоха диско. Уплясались вволю, я Ольгу приглашал на все медленные танцы и Оля, будучи очень опытной партнершей, сделала все, чтобы я в танце себя чувствовал с ней комфортно. Мы танцевали, болтали, смотрели на звезды над нашими головами. Надо сказать, что дискотека была под открытым небом, и над нами был целый океан звезд, изредка прорезывающийся падающим метеором. Смеялись, вспоминая школьные приколы, одноклассников и учителей, я ей украдкой показывал своих друзей, которые кто танцевал, а кто тусовался под стеночкой.

Марина, разумеется, тоже не была обделена мужским вниманием и не пропустила ни одного медляка, вот только каждый раз партнеры были у нее разные - то из местных, то отдыхающие. После одного из медляков ко мне даже подошел наш местный Казанова Коля и отозвал в сторонку:
- Что за телки? - спросил он бесцеремонно
- Так, знакомые... - ответил я, не зная, что еще ответить на такой вопрос
- Ты обеих трахаешь или только мелкую? - продолжал допытываться он
- Я их не трахаю, но я с мелкой, - твердо ответил я и посмотрел ему прямо в глаза.
- А... ну понятно... давай сегодня их разведем на ночь у них в номере, может быть, даже, я тебе уступлю старшую, а ты мне дашь малолеточку на одну палку, хорошо? - нагло предложил Коля.

- Я не решаю за них, Коль - как они сами решат, так и будет, так что договаривайся с ними сам, - краснея и смущаясь, но все же твердо ответил я.

Следующий медляк Оля меня пытала, чего от меня хотел этот "бандитского вида мужик", а Марина протанцевала с ним половину песни, вдруг отстранилась от него, громко сказала "Нет!" и отошла в сторону скамеечек, присела и стала с огорченным видом смотреть на ночное море. Было очевидно, что вечер танцев был испорчен для нее, поэтому, не дотанцевав до конца, мы с Олей подхватили ее и устремились к набережной, к морю, гулять.

Этот эпизод мне дал повод задуматься, что действительно кроме меня девушки за все мое с ними знакомство, ни одного парня к себе не подпустили. Дальше медленных танцев дело у них так и не пошло, а с танцев мы всегда уходили втроем. Вот и в этот вечер, как и во все последующие, мы медленно шли вдоль полосы пляжей, любовались ночным морем, огнями далеких теплоходов, я рассказывал им про созвездия, мы долго смотрели в небо, пытаясь заметить падающую звезду, чтобы загадать желание. Я провожал их до самого спального корпуса и потом бежал домой.

***

В один из последующих дней одного взгляда на море издали было достаточно, чтобы понять, что море неспокойно. Придя же на пляж, все понимали, что купания не будет. И только самые отчаянные рисковали лезть под бушующие волны. Среди рискнувших, разумеется, была и наша троица. Ольгу, существо хрупкое и аморфное, волны достаточно быстро укатывали, и она больше времени проводила на берегу, мы же с Мариной очень быстро освоились со стихией и от души катались на волнах. Я ее научил, куда надо зайти, как встать и как ложиться на волну, чтобы она бурунами несла потом несколько метров аж до самой линии прибоя. Мы от души хохотали и веселились.

Однажды я, заняв позицию и ожидая очередной волны, смотрел в сторону моря и потерял Марину из виду. Когда же пошла волна, я обернулся, чтобы попасть под грфигня и нестись на встречу берегу. И тут я обнаружил, что Марина мало того, что стоит в метре от меня ровно на моем пути, так еще и лицом к морю и ко мне и я, в лучшем случае, врежусь головой ей прямо лицо. Решение пришло мгновенно - я погрузил голову под воду, как можно глубже и выставил вперед руки с растопыренными, но не напряженными, пальцами, чтобы как можно лучше смягчить удар. И когда грфигня волны подхватил меня и понес к берегу я в очередной раз, от общения с этими девушками, испытал шок. Мои руки легли аккурат на груди Марины, левая на правую грудку, а правая - на левую. Сбив Марину с ног, нас вместе потащило к берегу, поэтому мне не оставалось ни чего, кроме как радоваться, что удара удалось избежать, и размышлял, как мне объяснить Марине, почему всю дорогу до конца волны мои руки находились на ее груди, хоть и прикрытой лифчиком.

Вынырнув у самого прибоя, я поискал глазами Марину. Она барахталась в метре от меня, и я сначала даже не понял, что с ней. Потом, приглядевшись, понял, что она беззвучно хохочет. Посмеявшись и посерьезнев, она взглянула мне прямо в глаза и серьезно сказала:
- Спасибо тебе... я видела, что волна тебя сейчас швырнет прямо в меня, и не знала, что мне делать... ты быстро сориентировался... но было очень весело! - и обворожительно улыбнулась.

Мы еще несколько раз сталкивались с Мариной в воде, каждый раз громко хохотали, смеялись и дурачились, один раз она умудрилась даже запрыгнуть в воде мне на спину и, на гребне волны, мы прилетели к берегу в такой связке. Голой спиной я чувствовал, как крепко прижата ко мне ее промежность, а плечами ощущал упругость ее восхитительной груди.

Потом, утомившись барахтаться в прибое, мы отправились вплавь до, нам обоим хорошо знакомого, буя, где и зависли, переводя дух и любуясь видом с воды на поселок, пансионат и горы вокруг.
- У тебя были девушки раньше? - спросила Марина вдруг
- Нет, - честно ответил я, так как понимал, что при нашей разнице в возрасте любая моя ложь в этих вопросах будет тут же видна.
- Тебе нравится Оля? - вдруг улыбаясь, спросила Марина
- Да, конечно. Вы мне обе очень нравитесь, - покраснев и смутившись, дипломатично ответил я. - Но вы такие разные, - поспешил я добавить, чтобы было чем отвечать на вопрос "а кто больше?". Но Марина ответила иначе:
- Ну, я для тебя старовата, а вот с Ольгой вы хорошо смотритесь вместе. Если вы захотите остаться вдвоем или пойти погулять без меня, можете смело мне об этом сказать, я вам не буду мешать.
- Спасибо, Марина, - ответил я, - но твое общество мне ничуть не мешает, даже интересно смотреть порой, как вы с Олей дурачитесь.
- Да? - заулыбалась Марина и, вдруг, перебирая край буя руками, оказалась рядом со мной, в нескольких сантиметрах, лицом к лицу. Я почувствовал на своем бедре прикосновение ее гладкой кожи - она протянула одну ножку под водой в мою сторону, а, коснувшись моего тела, стала поднимать ножку выше, пока та не оказалась у моего пояса. Затем настала очередь ее другой ножки. Она обхватила ножками мою поясницу, а одной рукой оперлась о мое плечо и притянула себя ко мне. Тут же я обратил внимание, что обе половинки ее лифчика, как и было в тот раз, когда я ее первый раз встретил у буя, сдвинуты в стороны, к подмышкам, и обе груди обнажены и слегка касаются сосочками моей груди. Она заметила мой взгляд, спросила:
- Они тебе нравятся? - и когда я утвердительно кивнул, продолжила. - Спасибо! Но, понимаешь, я на много старше вас и, если Оле можно делать с тобой все, что угодно, то же самое для меня может обернуться очень плохо, - сказав это, она добавила: - Ого! - и, опустив руку, ощупала через плавки мой член, который давно уже стоял колом, и я не в силах был это как-либо скрыть. Я не нашелся, что ответить, а она с улыбкой продолжила:
- Я тебе и правда нравлюсь... - и вдруг схватив резинку моих плавок, потянула ее на себя, а потом - опустила ее так, что они выпустили мое хозяйство на волю. Я не мог при этом сдержать вздох облегчения. Затем, еще одним таким же быстрым жестом, она отвела в сторону низ своих плавок и вдруг прижалась половыми губками к моей головке. - Помочь тебе сбросить напряжение? - спросила она, очаровательно улыбаясь и глядя мне прямо в глаза. Я залился краской, опустил взгляд и посмотрел на наши половые органы, между которыми было от силы 1 сантиметр, и не знал, что ответить. Тогда она начала слегка раскачиваться, сидя на мне верхом и я видел даже сквозь слегка мутноватую воду, как моя головка каждый раз упирается в ее губки, чуть раздвигает их, а потом отходит назад. Марина чуть усилила нажим и сжала бедра, таким образом, мой член плотно уперся в ее тело, раздвинув губки, а затем скользнул между ее губками назад и прижался к ним всей длинной. Она продолжила раскачиваться, и мой член всей длинной скользил по ней, чуть раздвигая губки. Я чувствовал каждым миллиметром своей плоти нежность ее тела. "Кажется, я стану сейчас мужчиной", пронеслось у меня в голове. Но она вдруг резко отстранилась, разжала ноги, отпуская мои бедра, и развернулась ко мне на 180 градусов.
- Обними меня, - произнесла томно она, и только тут я сообразил, что я как чокнутый вцепился обеими руками в буй, в то время как потрясающая женщина ползает по мне как краб и пытается сделать все, чтобы нам было хорошо. Я освободил одну руку и обнял ее чуть ниже животика. Она, чуть разведя ножки, пропустила мой член между ногами и нежно сжала его ими.
- Мы не будем лишать тебя невинности, - сказала игриво она, не оборачиваясь, - пусть это сделает твоя ровесница, может даже Оля, а я просто помогу тебе расслабиться, - и с этими словами она стала давить мне в поясницу свободной рукой, как бы отталкиваясь от моих бедер. Но я уже не очень себя контролировал, поэтому притянул ее своей рукой за бедра назад к себе, пока она не уперлась попкой мне в живот. Она повторила жест. Я тоже повторил. Мой член скользил по ней, слегка сжатый ее бедрами, по ее губкам, отделенный от них только тончайшей тканью купальника. После едва ли 10 таких фрикций я дернулся, и первый раз стал кончать в своей жизни от ласк женщины. Она тут же перестала двигаться, только чуть сжимала и отпускала мышцы ног, как бы выжимая меня. Изливался я долго и бурно, закрыв глаза. Сказалось то, что я пребывал в возбужденном состоянии уже не один час. Когда же я затих - то вдруг понял, что давно уже не держусь за буй руками и, чтобы я не утонул, Марина меня поддерживает на плаву свободной рукой. Я был к ней боком, и она продела руку мне под мышками и спиной. Ее грудь, обнаженная, с твердым сосочком, ощутимо прижималась к моим ребрам.
- Очнулся? - просила она, нежно глядя на меня и ласково улыбаясь.
- Не очень... - неуверенно прошептал я, пытаясь пошевелиться и осознавая, что едва могу шевелить руками и ногами.
- До берега доплыть сможешь? - спросила она встревожено.
- Конечно.
- Ну, тогда поплыли, на берегу поваляешься, отдохнешь, - сказала Марина, и мы двинулись в сторону берега.