04
мартаАвиабаза в Домне
Пишет автор: Сейчас о 412-й авиационной базе, которая базируется на двух аэродромах (Домна и Чита-1, он же Черёмушки). Мы были только в Домне (туда, кстати, прилетели военным пассажирским бортом из Москвы 13-го и оттуда улетели в Москву 18-го). Просто нас приглашали сухопутные войска и потому авиация не была целью нашей поездки, просто по пути в артиллерийскую бригаду заехали.
При этом в на авиабазе шесть эскадрилий: 1-я и 2-я летают на Су-25, 3-я и 4-я – на МиГ-29, 5-я – на вертолетах Ми-24, 6-я – на вертолетах Ми-8. Большая часть (90%) техники летает, каждый лётчик налетает в среднем 50-70 часов в год, возраст самолетов – в среднем 15-17 лет.
Командир авиабазы уделил нам время, отвечал на все вопросы журналистов, показывал, рассказывал.
Журналисты выстроились на пригорке, чтобы снять кадры получше.
Лётный и технический состав выходят на задание
Процесс подготовки не столь зрелищен, хотя кадров 20 у меня есть, но ничего выдающегося. Потому лётчик уже садится в подготовленный самолет.
Самолет выруливает со стоянки.
Потом мы перешли к другому самолету, который тоже готовился ко взлету, но нам дали кучу времени поснимать его со всех сторон. Например, вид сзади.
А это штука не от самолета, но для него – в нее “упираются” все выхлопы, в том числе и огненный след из сопел
А это маленькое палево: лестницу, по которой лётчик поднимается в самолет, покрасили за 1-2 дня до нашего приезда. Все, кто на нее лазил (в том числе и я), несказанно за это благодарны – на одежде остались красные пятна, руки не отмывались дня три.
Вот, собственно, залез. Куча циферблатов, кнопок и рычагов… Как это можно запомнить?
А это уже несколько самолетов пошли на взлет.
А вот и в полете.
Маленькое лирическое отступление про военную форму нового образца. Чтобы сделать кадры летящих в небе самолетов (а кадров таких у мну получилось с полсотни – просто они все более-менее одинаковые) мне пришлось минут 20 простоять на коленях в сугробе. Так вот – через 20 минут стояния в сугробе на коленях на морозе (а было совсем не жарко) коленки начали подмерзать. Именно и только в этот момент. Потом опять носились по еродрому, а позже – по артиллерийскому полигону – и было опять жарко.
Взлетели, полетали – и на посадку пора. Между взлетом и посадкой прошел, наверное, час.
Следующий пошел на посадку.
Кадры с выбрасываемым парашютом для торможения – не получились. А жаль…
После прекрасно проведенных нескольких часов на свежем морозном забайкальско-восточносибирском воздухе мы переместились в раздевалку лётного состава, чтобы посмотреть в чём, собственно, лётчики летают. Первый костюм (уже надетый на летчика) – компенсирующий. В случае разгерметизации кабины там надуваются штуки идущие вдоль рук и ног по бокам, сдавливают тело и в общем лётчик дотянет до посадки или катапультирования, не потеряв сознания. .
Если полёт предполагается над морем, то надевается водонепроницаемый костюм (оранжевый), а сначала просто тёплый – зима ж на улице!
А дальше я нажал какую-то кнопку на фотоаппарате и он полностью расфокусировался. Потому завершательную фотку – где летчик уже в шлеме и ботинках – стырил как всегда у коллеге по поездке – у twower’а.
При этом в на авиабазе шесть эскадрилий: 1-я и 2-я летают на Су-25, 3-я и 4-я – на МиГ-29, 5-я – на вертолетах Ми-24, 6-я – на вертолетах Ми-8. Большая часть (90%) техники летает, каждый лётчик налетает в среднем 50-70 часов в год, возраст самолетов – в среднем 15-17 лет.
Командир авиабазы уделил нам время, отвечал на все вопросы журналистов, показывал, рассказывал.
Журналисты выстроились на пригорке, чтобы снять кадры получше.
Лётный и технический состав выходят на задание
Процесс подготовки не столь зрелищен, хотя кадров 20 у меня есть, но ничего выдающегося. Потому лётчик уже садится в подготовленный самолет.
Самолет выруливает со стоянки.
Потом мы перешли к другому самолету, который тоже готовился ко взлету, но нам дали кучу времени поснимать его со всех сторон. Например, вид сзади.
А это штука не от самолета, но для него – в нее “упираются” все выхлопы, в том числе и огненный след из сопел
А это маленькое палево: лестницу, по которой лётчик поднимается в самолет, покрасили за 1-2 дня до нашего приезда. Все, кто на нее лазил (в том числе и я), несказанно за это благодарны – на одежде остались красные пятна, руки не отмывались дня три.
Вот, собственно, залез. Куча циферблатов, кнопок и рычагов… Как это можно запомнить?
А это уже несколько самолетов пошли на взлет.
А вот и в полете.
Маленькое лирическое отступление про военную форму нового образца. Чтобы сделать кадры летящих в небе самолетов (а кадров таких у мну получилось с полсотни – просто они все более-менее одинаковые) мне пришлось минут 20 простоять на коленях в сугробе. Так вот – через 20 минут стояния в сугробе на коленях на морозе (а было совсем не жарко) коленки начали подмерзать. Именно и только в этот момент. Потом опять носились по еродрому, а позже – по артиллерийскому полигону – и было опять жарко.
Взлетели, полетали – и на посадку пора. Между взлетом и посадкой прошел, наверное, час.
Следующий пошел на посадку.
Кадры с выбрасываемым парашютом для торможения – не получились. А жаль…
После прекрасно проведенных нескольких часов на свежем морозном забайкальско-восточносибирском воздухе мы переместились в раздевалку лётного состава, чтобы посмотреть в чём, собственно, лётчики летают. Первый костюм (уже надетый на летчика) – компенсирующий. В случае разгерметизации кабины там надуваются штуки идущие вдоль рук и ног по бокам, сдавливают тело и в общем лётчик дотянет до посадки или катапультирования, не потеряв сознания. .
Если полёт предполагается над морем, то надевается водонепроницаемый костюм (оранжевый), а сначала просто тёплый – зима ж на улице!
А дальше я нажал какую-то кнопку на фотоаппарате и он полностью расфокусировался. Потому завершательную фотку – где летчик уже в шлеме и ботинках – стырил как всегда у коллеге по поездке – у twower’а.
